Вечер памяти Николая Рубцова "Я тревожно уйду по метели..."

Видякина Татьяна Леонидовна,
заведующая читальным залом
Центральной городской библиотеки 

им. А.С. Пушкина, г. Киров

И откуда берется такое,
Что на ветках мерцает роса,
И над родиной, полной покоя,
Так светлы по ночам небеса.

Этими строками из последних прощальных песен Николая Рубцова завершился вечер памяти талантливого русского поэта «Я тревожно уйду по метели…», который прошел 14 января в Центральной городской библиотеке им. А.С. Пушкина.

В Пушкинском зале собрались истинные почитатели и поклонники творчества Рубцова. В этот день здесь звучали самые лучшие проникновенные стихи певца России, зрители вполголоса повторяли за чтецами знакомые и любимые строки.

Лирические песни на стихи поэта в исполнении Натальи Мазеевой, лауреата и дипломанта многих фестивалей авторской песни, вызывали щемящее светлое чувство и восхищение музыкальностью рубцовской поэзии. И весь зал подпевал Александру Барыкину, автору и исполнителю знаменитого «Букета».
Благодаря воспоминаниям современников, родных, друзей Рубцова, зрители «прошли» вместе с поэтом его нелегкий жизненный и творческий путь. Видеопрезентация, составленная из фотографий и портретов поэта сопровождала литературно-музыкальную композицию «…Я буду жить в своем народе». Сюрпризом стало появление на большом экране самого Николая Рубцова, читающего свои стихи.
19 января - 45 лет со дня его трагической гибели. Николай Рубцов прожил всего 35 лет, он «тревожно ушел по метели…» Но поэт оставил нам прекрасные стихи и завещание – хранить и беречь нашу Родину, Россию.
На вечере присутствовало 58 человек в возрасте от 16 лет и старше.

Литературно-музыкальная композиция «…Я буду жить в своем народе» в течение января-февраля 2016 года была проведена еще 5 раз для ветеранов, молодых инвалидов в социальных учреждениях города. Информация о возможности проведения композиция предоставлена в учебные учреждения.

«Я БУДУ ЖИТЬ В СВОЕМ НАРОДЕ!»: музыкально-поэтическая композиция по творчеству Н.Рубцова

Песня «В горнице» (видео)

Истинная поэзия во все времена была отражением, лицом духовной жизни целого общества, эпохи. Одно из самых привлекательных явлений в нашей литературе последних десятилетий – поэзия Николая Рубцова. Мало кому из поэтов не мечталось сказать о себе столь просто, убежденно и столь пророчески: «Я буду жить в своем народе», сказать не в поэтическом запале, но всем складом и духом своего творчества.

Николай Рубцов был прежде всего ПОЭТОМ, средоточием мыслей и чувств современников, их голосом, обращенным в грядущее, их памятью, их совестью, болью и страстью. Он прожил недолгую жизнь, всего 35…Прожил так, «как будто ветер гнал – по ней, по всей земле – по селам и столицам!» И он оставил нам поэзию, чтобы пробудить нас, очистить, вернуть нам данное от природы чувство прекрасного. 

Меж болотных стволов красовался восток огнеликий...

Вот наступит октябрь - и покажутся вдруг журавли!

И разбудят меня, позовут журавлиные крики

Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали...

Широко по Руси предназначенный срок увяданья

Возвещают они, как сказание древних страниц.

Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье

И высокий полет этих гордых прославленных птиц.

Широко на Руси машут птицам согласные руки.

И забытость полей, и утраты знобящих полей -

Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,

Далеко разгласит улетающий плач журавлей...

Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота!

Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих!

Вот замолкли - и вновь сиротеет душа и природа

Оттого, что - молчи!- так никто уж не выразит их...

«Николай Рубцов - поэт долгожданный. Блок и Есенин были по­следними, кто очаровывал читающий мир поэзией - непридуманной, органической...» - пишет в своих воспоминаниях Глеб Горбовский. И далее: «Не секрет, что многие даже из общавшихся с Николаем узнали о нем как о большом поэте уже после его смерти. Я не исключение».

Случайность нелепого ухода из жизни Н. Рубцова, на шестнадцать дней пережившего свое тридцатипятилетие, еще неуклоннее и настойчивее обретает черты закономерности, предопределенности. В противостоянии застою, унижению, бесправию человека, требующем максимального напряжения творческих, нравственных, физических сил, не выдерживали сердца лучших наших художников. Время расправлялось с совестливыми, бескомпромиссными, одержимыми, талантливыми. Но Время и приобщало их к Вечности. Одним из избранников времени был Николай Рубцов.

Н. РУБЦОВ из автобиографии: «Родился в 1936 году  в Архангельской области. Но трех лет меня увезли оттуда. Детство прошло в сельском детском доме над рекой Толшмой, глубоко в Вологодской области... Всe, что было в детстве, я лучше помню, чем то, что было день назад, родителей лишился в начале воины».

Ранняя военная обездоленность, а к началу великой Отечест­венной войны Коле Рубцову было чуть больше пяти. И так совпало, что мальчишеская судьба горькой капелькой влилась в океан всенародной горечи. Раннее сиротство, отсутствие  материнского тепла, родного дома…На долю мальчика выпало мало радости и счастья. Село Никольское Тотемского района он всегда считал своей родиной. Здесь он окончил семь классов. Здесь начал писать стихи, полюбил книгу и много читал, играл в самодеятельном театре, почти не расставался с гармошкой.

Но детские годы Рубцова - все же счастливые годы. Кто знает, если бы судьба распорядилась иначе, - был ли бы у России поэт Рубцов.

Плачет звезда, холодея над

крышей сарая…

Вспомни – о, Родина! - праздник

на этой дороге!

Шумной гурьбой под луной

Мы катались, играя,

Снег освещенный летел вороному

                                   под ноги.

Бег все быстрее... Вот вырвались

                                   в белое поле.

В чистых снегах ледяные

                                  полынные воды.

Мчимся стрелой... Приближаемся

                                   к праздничной школе…

Славное время! Души моей

                                    лучшие годы...

         Николаю шел пятнадцатый год, когда он поступил в Лесотехнический техникум в маленьком вологодском городке Тотьме. Но, не закончив двух курсов, бросил техникум и уехал искать счастья по России. На Вологодчине, начитавшись книг о морских путешествиях, будущий поэт бредил морем. С годами зов моря не только не умрет в его душе, а станет еще сильнее, и он осуществит свою мечту. Море станет одной из самых ярких страниц его жиз­ни, и одновременно суровой жизненной школой, и одним из мотивов его лирики.

Песня «Размытый путь» (видео)

          Работа кочегаром на рыболовецком траловом судне «Архангельск», учеба в горном техникуме в городе Кировске Мурманской области, служба на Северном флоте – вехи жизненного и творческого пути Рубцова. Именно на флоте мужала его поэзия, и он готовился целиком посвятить себя литературной работе. Он понимал, что поэзия – это состояние, это постоянная работа мысли и сердца. Это судьба.

Стихи из дома гонят нас,
Как будто вьюга воет, воет
На отопленье паровое,
На электричество и газ!

Скажите, знаете ли вы
О вьюгах что-нибудь такое:
Кто может их заставить выть?
Кто может их остановить,
Когда захочется покоя?

А утром солнышко взойдет, -

Кто может средство отыскать,
Чтоб задержать его восход?
Остановить его закат?

Вот так поэзия, она
Звенит - ее не остановишь!
А замолчит - напрасно стонешь!
Она незрима и вольна.

Прославит нас или унизит,
Но все равно возьмет свое!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от нее...

К сожалению, море доставляло поэту не только радость. Та, которую он любил пылкой и нежной любовью, не дождалась его, пока он скитался по морям. Таисья Александровна Смирнова – первая любовь поэта, разрыв с которой он переживал очень тяжело. Казалось, все рушилось, ничего не оставалось от жизни, которую он сам для себя придумал.

                           Вредная,

             неверная,

                          наверно.

Нервная, наверно... Ну и что ж?

Мне не жаль,

Но жаль неимоверно,

Что меня, наверно, и не ждешь!

За окном,

                      таинственны, как слухи,

Ходят тени, шорохи весны.

Но грозой и чем-то в этом духе

Все же веют сумерки и сны!

Будь что будет!

                        Если и узнаю,

Что не нравлюсь, - сунусь ли в петлю?

Я нередко землю проклинаю,

Проклиная, все-таки люблю!

Я надолго твой,

                    хоть и недолго

Почему-то так была близка

И    нежна к моей руке с наколкой

Та, с кольцом,

                     прохладная рука.

Вредная,

            неверная,

                        наверно.

Нервная, наверно... Ну и что ж?

Мне не жаль,

Но жаль неимоверно,

Что меня, наверное, не ждешь!

Сколько раз переносился он душой в эти места, которые могли стать его домом. Конечно, не каждая способна связать свою судьбу с человеком, душу которого постоянно сжигает творческий непокой. Нo, память первой любви не раз находит отражение в его любовной лирике.

Мне очень больно,

              но обиды нет.

И унывать себе я не велю. 

Нарву цветов и подарю букет 

Той девушке, которую люблю. 

Я ей скажу: «С  другим наедине 

О наших встречах позабыла ты. 

Ну, что ж, на память обо мне 

Возьми вот эти красные цветы». 

Она возьмет,

          я буду рад...

А после снова сердце

                ранит грусть!

Она уйдет, так и не вскинув

                     взгляд,

Не улыбнувшись даже...

                  Ну и пусть!

Мне очень больно, но обиды

                     нет.

И унывать себе я не велю.

Я лишь хочу, чтобы взяла букет

Та девушка, которую люблю.

                                                          Песня «Букет» (видео)

Поэзия Николаи Рубцова негромкая, неброская. Не увенчанная лаврами и наградами. В чем ее притягательность? Наверное, в доброте, в отсутствии фальши.

Поэт Александр Романов писал: «Николай Рубцов! Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как вечер, как зелень и синева, возникли однажды из неба и земли и сами стали этой вечной синевой и зеленью…»

Стихи его рождались повсюду – в море, в лесу, на затерянных в глухомани проселках, он почти не сидел за столом. Душа и природа – ведущий дуэт в поэзии Рубцова.

…Я так люблю осенний лес,

Над ним - сияние небес,

Что я хотел бы превратиться

Или в багряный тихий лист,

Иль в дождевой веселый свист,

Но, превратившись, возводиться

И возвратиться в отчий дом,

Чтобы однажды в доме том

Перед дорогою большого

Сказать: - Я был в лесу листом!

Сказать: - Я был в лесу дождем!

Поверьте мне: я чист душою...

Природа в стихах Рубцова не заслоняет человека: она ведь прошла сквозь его любящее сердце. В общении с деревом и дождем раскрывается сам человек, душа его, даже судьба.

Пожалуй,  полнее всего в жизни и в стихах поэта суждено было запечатлеться трагедии бесприютности,  бездомности, безродности, беспамятности.

Многострадальная рубцовская жизнь выпала на период перестройки русской деревни, когда отдавался последний поклон родительским избам, когда уходили под воду, как во время вселенского потопа, тысячи «Матёр», когда исчезала веками складывавшаяся крестьянская вселенная.

Вся лирика Н. Рубцова - это лирика пути, дороги к дому. Пути, продуваемого шквальными, ураганными ветрами, дороги, размываемой дождями, паводками, дороги метельной, снежной.

Песня «Зимняя песня» (видео)

Николай Рубцов - редкий поэт. Талант поэта не бывает независимым от времени, истории, событий. А способность поэта, да еще такого, по - лесному настороженного, как Николай Рубцов, вся в шелесте, в шорохе, в громе дня. Он всегда ощущал себя частью природы. Ему было хорошо, когда хорошо было природе, он страдал вместе с ней, когда ей было плохо.

                           Я люблю, когда шумят березы,

Когда листья падают с берез.

Слушаю - и набегают слезы

На глаза, отвыкшие от слез.

Все очнется в памяти невольно,

Отзовется в сердце и в крови.

Станет как-то радостно и больно,

Будто кто-то шепчет о любви.

Только чаще побеждает проза,

Словно дунет ветер хмурых дней.

Ведь шумит такая же береза

Над могилой матери моей.

На войне отца убила пуля,

А у нас в деревне у оград

С ветром и с дождем шумел, как улей,

Вот такой же желтый листопад...

Русь моя, люблю твои березы!

С первых дней я с ними жил и рос.

Потому и набегают слезы

На глаза, отвыкшие от слез...

                                       

Чуткий, музыкальный поэт. Гитара его тревожно уводила к памяти, к лугу, к погосту, к реке, где за туманом еще подмигивал пароходик детства и надежды. Ненасытная боль по дому, по материнской ласке, которой Рубцов лишился в детстве, не давала остынуть чувствам к своей малой Родине.

Тихая моя Родина!

Ивы, река, соловьи...

Мать моя здесь похоронена

В детские годы мои.

Где же погост? Вы не видели?

Сам я найти не могу.

Тихо ответили жители

-Это на том берегу.

Тихо ответили жители,

Тихо проехал обоз.

Купол церковной обители

 Яркой травою зарос.

Там, где я плавал за рыбами,

Сено гребут в сеновал:

Между речными изгибами

Вырыли люди канал.

Тина теперь и болотина

Там, где купаться любил...

 Тихая моя родина,

Я ничего не забыл.

 Новый забор перед школою,

Тот же зеленый простор.

Словно ворона веселая,

Сяду опять на забор!

Школа моя деревянная!..

Время придет уезжать -

Речка за мною туманная

Будет бежать и бежать.

С каждой избою и тучею,

 С громом, готовым упасть,

Чувствую самую жгучую,

Самую смертную связь.

                                                    

Простая, тихая поэзия. Хотя сам Николай Рубцов был далеко не простым человеком. Глеб Горбовский вспоминал: « Кто он был, если не считать, что он был - поэтом? Прежде всего – патриотом, почитавшим Родину, Россию…А как быть с человеком? Как поведать о личности, которая куталась в шарфик, играла на гармошке, пила вино и смотрела грустными глазами на проносящиеся облака?»

         «Среднего роста, худой, небольшое, чуть удлиненное лицо. Глаза небольшие. Умные. Фиксирующие все. Высокий лоб. Клетчатая рубашка. Неопределенного рисунка и цвета костюм. Темное пальто, легкое, осеннее. Кепка, потрёпанные ботинки, узконосые... Серо-белый шарф на шее. Голос глуховатый. Слова редкие. Больше молчит, чем беседует. Любит слушать чужие стихи, никогда не критикует»,- таким вспоминает его Валентин Сорокин, современник поэта.

В  Рубцове уживались самые, казалось бы, несовместимые черты: с одной стороны - кротость, доброта, с другой - неприятие и острая тревога, угрюмость, подчас даже злой гнев.

Он почти не рассказывал о себе. Сергей Викулов, современник, вспоминал: «Мы знали только, что где то в деревне у него есть жена Гета, есть дочка…Забрать семью к себе он не мог. Некуда было…»

Николай Рубцов жил трудно, даже мучительно трудно. И внутренняя, духовная жизнь, и внешние условия его быта складывались нелегко.

 Из письма Сафонову В.И., другу, прозаику:

«Валя, ты просил написать, на что я живу... Отвечаю на вопрос: сперва было не очень-то весело, теперь же можно жить, т.к. работать устроился на советский завод, где, сам знаешь, меньше семисот рублей никто не получает. С получки особенно хорошо: хожу в театры и в кино, жру пирожное и моро­женое и шляюсь по городу, отнюдь не качаясь от голода. Вообще живется как-то одиноко, без волнения, без особых радостей, без особого горя. Старею понемножку, так и не решив, для чего же живу. Хочется кому-то чего-то доказать, а что доказывать - не знаю. А вот мне сама жизнь давненько уже доказала необходимость иметь большую цель, к которой надо стремиться».

За свою недолгую жизнь поэт поменял много профессий: был слесарем-сборщиком, кочегаром, библиотекарем, литконсультантом. За публикацию своих стихов в газетах получал гроши. «Были бы у меня средства, я никогда бы не печатал свои стихи…», - говорил Рубцов. При жизни ему удалось издать четыре тоненькие книжечки общим тиражом 43 тысячи экземпляров.

 Он любил жизнь. Вологодский поэт Виктор Коротаев вспоминал: «А жил он действительно как вольная птица. Засыпал там, где заставала ночь. Просыпался от случайного шороха или дуновения ветра; легок был на подъем и неутомим в бесконечных перелетах с места на место». Материальное благополучие для него было совершенно безразлично. Он знал и верил «что без этого мир не теряет смысл и красоту». Жил Рубцов исключительно поэзией и лишь на ней сосредотачивал главное внимание. Воистину о нем сказаны бессмертные слова: «знал одной лишь думы власть - одну, но пламенную страсть».

Песня «Стукну по карману» (видео)  

Великими учителями для Рубцова были классики. Любимейшим писателем – Гоголь, поэтом - Тютчев. Пушкину он посвятил такие строки:

Словно зеркало русской стихии,

Отстояв назначенье свое,

Отразил он всю душу России!

И погиб, отражая ее.

         Николай Рубцов - певец России. Именно ей посвятил он свои лучшие стихи, песни, лучшие минуты подъема и вдохновения. В нелегкой, многотрудной судьбе поэта было немало причин и для грусти, и для слез. Но его судьбу, как и поэзию, глубокую, как августовское небо, и печальную, как осенняя моросящая даль, всегда озаряла «бессмертная душа Руси» - звезда света, надежды, звезда своей, ни на кого не похожей лирической дороги.

Звезда полей во мгле заледенелой,

Остановившись, смотрит в полынью.

Уж на часах двенадцать прозвенело,

И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений

Я вспоминал, как тихо за холмом

Она горит над золотом осенним,

Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,

Для всех тревожных жителей земли,

 Своим лучом приветливым касаясь

Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,

Она восходит ярче и полней,

И счастлив я, пока на свете белом

Горит, горит звезда моих полей...

Звезда поэта Н. Рубцова погасла 19 января 1971 года.

Но еще за три года до собственной трагической гибели Рубцов настойчиво и обреченно поднимал эту тему, примерял к своей судьбе.

                                   Мы сваливать не вправе

                          Вину свою на жизнь.

                          Кто едет, тот и правит,

                          Поехал, так держись!

                         

                           Я повода оставил,

                           Смотрю другим во след

                           Сам ехал бы и правил,

                           Да мне дороги нет…

Истинный художник почти всегда предчувствует беду. А Николай Рубцов знал, в какой цвет окрашен путь отечественной поэзии, начиная с Пушкина, через Есенина и Маяковского, и вплоть до Дмитрия Кедрина, так им почитаемого. Он предчувствовал надвигающуюся катастрофу, предчувствовал близкую кончину. И не случайно в семидесятом появляется одно из последних стихотворений. С точностью до дня он предсказывает свою смерть.

Я умру в крещенские морозы.

Я умру, когда трещат березы.

А весною ужас будет полный:

На погост речные хлынут волны!

Из моей затопленной могилы

Гроб всплывет, забытый и унылый,

Разобьется с треском, и в потемки

Уплывут ужасные обломки.

Сам не знаю, что это такое.

Я не верю вечности покоя!

          «Человеческая жизнь, - сказал Виктор Астафьев, - у всех начинается одинаково, а кончается по - разному. И есть странная горькая традиция в кончине многих больших русских поэтов. Все великие певцы уходили из жизни рано и, как правило, не по своей воле…»

Трагическая кончина нескольких сверстников Рубцова была обусловлена их «предчувствиями», несправедливым, исковерканным, искореженным ходом жизни, забвением традиций народа, опустошением человеческого обитания. В такой атмосфере и жил неподкупный поет, сын измученной России.

На могиле поэта, на простом надгробии начертана знаменитая строка из его стихотворения: «Россия, Русь! Храни себя, храни!», которая звучит словно последнее завещание Рубцова этой несчастной и бесконечно любимой стране, что не бережет ни своих гениев, ни саму себя...

                           Россия, Русь! Храни себя, храни!

Смотри опять в леса твои и долы,

Со всех сторон нагрянули они,

Иных времен татары и монголы.

Они несут на флагах черный крест,

Они крестами небо закрестили,

И не леса мне видятся окрест,

А лес крестов в окрестностях России.

Кресты, кресты…

Я больше не могу!

Я резко отниму от глаз ладони

И вдруг увижу - смирно на лугу

Траву жуют стреноженные кони.

Заржут они, и где-то у осин

Подхватит эхо медленное ржанье,

И надо мной - бессмертных звезд Руси,

Спокойных звезд безбрежное мерцанье...

Зимний морозный день. Жуткий звонок из Вологды. Виктор Коротаев, задыхаясь и плача, пытается выговорить: «Коля по-о-гиб, Рубцов по-огиб!..»

По официальной версии в крещенскую морозную ночь Николай Рубцов во время тяжкой ссоры был убит женщиной, которую собирался назвать своей женой. В ту ночь соседей разбудил крик Рубцова: «Я люблю тебя!» Это были последние слова, которые произнес поэт.

Песня «В минуты музыки» (видео)

Многим кажется: жить в России - странная жертва. И мы уже давно свободны в выборе и перемене мест. Но, уезжая из России, не берите с собой Рубцова - вам будет слишком больно читать его там. И нам-то здесь оставшимся будет читать его все больнее.

Поэты удерживают нас на Родине, когда ничто иное уже не держит.

Я уплыву

на пароходе,

Потом поеду на подводе,

Потом еще на чем-то вроде,

Потом верхом,

Потом пешком

Пройду по волоку с мешком -

И буду жить в своем народе!

Песня  « Улетели листья» (видео)   

                                     Список литературы.

1.     Аннинский, Л. «Такие, как он, носят родину на подошвах сапог…»: к 80-летию со дня рождения Николая Рубцова [Текст] / Л. Аннинский // Родина. –2016. – № 1. – С. 90-93 : ил.

2.     Гусева, В. «…Я ничего не забыл» [Текст] / В. Гусева // Библиотека в школе. – 2010. – № 5. – С.37-41.

3. Кожинов, В. Николай Рубцов : [Текст] / В. Кожинов // Литература в школе. – 2006. – № 2. – С. 2-8.

4. Колесникова, О.Н. «Душа остается чиста» [Текст] / О.Н. Колесникова // Школьная библиотека. – 2006. – № 2. – С. 85-91.

5. Коняев, Н.М. Николай Рубцов  [Текст] / Н.М. Коняев. – М. : Алгоритм, 2006. – 397 с. : ил. – (Властители дум)

6. Корешкова, О.М. «Поверьте мне: я чист душою…» [Текст] : вечер памяти Н. Рубцова / О.М. Корешкова // Литература в школе. – 2012. – № 12. – С. 33-36.

7. Кулакова, Е. «Не порвать мне мучительной связи…» [Текст] / Е. Кулакова // Читаем. Учимся. Играем. – 2014. – № 5. – С.19-27.

8. Николай Рубцов [Текст] : вологодская трагедия / сост. Н.М. Коняев. – М. : Эллис Лак, 1998. – 463 с.

9. Рубцов, Н. М. Стихотворения [Текст] / Н.М.Рубцов. – М. : Эксмо, 2004. – 479 с. : портр. – (Всемирная библиотека поэзии)

10. Соловьева, А.М.  «Он твой поэт-Россия…» [Текст] : литературно-поэтическая композиция к 65-летию Н.М. Рубцова / А.М. Соловьева // Читаем, учимся, играем. – 2000. – № 7. – С.101-110.

11. Рубцова, Е. «Вот если бы он был жив…» [Текст] : в канун 80-летия Николая Рубцова на вопросы «РГ» ответила дочь поэта / записал Дмитрий Шеваров // Российская газета. – 2015. – 24 дек. (№ 292). – С. 8 : портр.